Я – инквизитор - Страница 66

– Разумеется, помню! Ночь с шестого на седьмое февраля 1939 года. В одной из ленинградских больниц, я работал там врачом-ординатором.

– В какой именно?

– Той, что у Исаакиевской площади. Не знаю, как она теперь называется.

– Кто ваша жертва?

– Не жертва! Это ложное слово. Ею была моя жена.

– Что с ней стало?

– Она умерла.

– В ту ночь?

– Три года спустя. В Казахстане.

– А когда вы стали вампиром?

– Я был посвящен в сорок восьмом году.

– Вы можете рассказать о посвящении?

– Могу, но не буду.

– Тот, кто вас посвящал, он жив?

– Жива. Это женщина.

– То есть пол имеет значение для таких, как вы?

– Да, имеет.

– А имеет для вас значение, чью кровь вы пьете?

– А вам безразлично, кто ваша жена?

– Вероятно, поэтому я не женат. Но я имел в виду: женщины для вас предпочтительнее, чем мужчины?

– Я предпочитаю тех, кого выбираю сам. Вас бы я не выбрал.

– Не думаю, что это меня огорчает!

– Потому что вы, Арнольд,– невежда!

– Может быть. Существует мнение, что, когда вампир голоден, он набрасывается на любую жертву.

– Если вы еще раз упомянете слово «жертва», мы закончим разговор.

– Прошу прощения!

– Я не насильник. Никто из тех, с кем я соединяюсь, не принуждается к этому.

– И все они становились такими, как вы?

– Что за глупость!

– Они умирали?

– Если того требовало Искусство.

– Говорят, те, кто пьет кровь, избегают дневного света: он убивает таких, как вы. Это так?

– Вздор! Яркий свет мне неприятен, потому что я вижу в темноте намного лучше вас!

– А убить вас можно?

– Не советую пробовать!

– Чисто теоретически?

– Если мне отрубить голову (смеется) , вероятно, я умру.

– Вероятно?

– У меня нет этого опыта. И не будет, потому что я умнее, быстрее и сильнее вас!»

Тут Андрей, взглянув на первую фотографию, пробормотал: «Здоров врать!» – и вернулся к чтению. Вранье враньем, а «вампир» был занятный.

...

«– Как вы пьете кровь?
– То есть?
– Из какого места? Из горла?
– Можно – из горла, можно – из ануса. Как подскажет Искусство… Из венос софено магна…
– Простите?
– Большая подкожная вена на ноге. Или – из половых органов.
– И вы не боитесь СПИДа?
– Не боюсь.
– А как же все-таки вы выбираете партнера?
– По запаху. (Смеется.) Выбрать – самое сложное. Это чутье. Чувство. Особый орган, если хотите. Только у Посвященных.
– Но вы говорили, что занимались этим задолго до того, как стали Посвященным? Как тогда выбирали?
– До Посвящения источник находит Наставник.
– Ну хорошо. Допустим, вы нашли кого нужно, а что потом? Как вы вступаете в контакт?
– По-разному. Это просто.
– И все-таки? Допустим, избранная вами – молодая, красивая и избалованная девушка…
– Я же сказал – это несложно! Хотя бы с помощью вот этого!
(Фотография визитной карточки, в которой сказано:
Карахарадов Анджей Вячеславович. Экспериментальное творческое объединение „Росэфир“. Режиссер-сопродюсер. Тел./факс: (812) 292–57–85.)
– Это – настоящее?
– Отчасти.
– А если она все-таки не заинтересуется?
– Исключено.
– Ладно, допустим, она приняла ваше предложение. Куда вы ее ведете?
– Сюда.
– Прямо домой? Не боитесь?
– Чего?
– Вдруг она вас выдаст, скажем, милиции?
– Тот, с кем я связан таинством, не выдаст меня никогда!
– Хорошо, хорошо, я не спорю! А как вы относитесь к сексу?
– Использую при необходимости.
– То есть вы способны к интимным отношениям?
– Я могу совокупиться с мужчиной или с женщиной.
– И как вам этот… процесс?
– Вы в детстве сосали палец?
– Говорят, что да.
– Попробуйте сейчас.
– Зачем?
– Попробуйте! Ну что, как вам этот… процесс?
– Спасибо, я понял. Скажите, не всякий, кто подходит вам в качестве партнера, может стать вампиром, так?
– Очевидно. Этого удостаиваются немногие.
– А есть способ уберечься от вашего… внимания?
– Уберечься? Зачем?
– И все-таки? Чеснок? Крест?
– Чеснок? (Смеется.) Тот, кто ходит со связкой чеснока на шее, меня вряд ли заинтересует!
– А крест?
– Верующие? Нет, это не мое. Но крест сам по себе – только крест. Предмет. Как брошь или кулон. Как вы, Арнольд, поразительно тупы! Мой, как вы выразились, партнер хочет стать моим!
И он счастлив, когда отдает мне свою кровь, зная, что она мне необходима!
– Ага! Значит, вы не можете не пить кровь?
– Могу. Но буду страдать.
– Заболеете? Ваше тело начнет разрушаться?
– Мое тело не болеет и не разрушается. Его существование поддерживают другие источники!
– Какие?
– Вам не понять.
– Я постараюсь!
– Я сказал: вам не понять!
– А отчего вы будете страдать?
– Мое предназначение. У вас еще два вопроса!
– Но…
– Два вопроса!
– Скажите, вы – единственный, если так можно выразиться, тип вампира? Или есть и другие?
– Есть другие. Последний вопрос?
– Вам хорошо быть таким, какой вы есть?
– Да! Лучшего я не мог бы и помыслить! И вы – тоже. Но вы мне не нравитесь! (Смеется.)»

– Прочел? – спросил отец Егорий, когда Ласковин отложил газету. Андрей кивнул.

– Что скажешь?

– Вранье. Но не без изящества. Бульварная утка-мандаринка.

Отец Егорий помолчал, потом изрек:

– Завтра наведаемся в этот… «Бурдель». Адрес там есть?

– Должен быть.

– Батюшка,– вмешался Степаныч.– Там еще про расчленителя есть, маньяка.

– Всему свое время,– сказал Игорь Саввич.– Андрей, выключи «ящик». И ты, Степаныч, давай подсаживайся поближе. О хорошем поговорим.